Ей казалось, это ничего не изменит. А скорее она просто побаивалась мало того,услышать это, так ещё озвученное не себе в зеркало,а чужими губами. Тем более от другого такого, который спрашивает не за тем, что ему интересно что там у неё под костюмом уверенности, а чтобы в себе что-то понять. Поэтому вопросы и ответы звучат в первую очередь для себя, а уже потом для собеседника. Так честнее и интереснее. И главное, почему-то совершенно не волнует, что при этом обнажается такое... Такое.... Хотя её предупреждали, что это якобы может быть использовано не очень правильно,но почему-то она в это не верит. Или её это не волнует. Или она даже немного хочет, чтобы это именно так и использовали. Чтобы она могла кричать, выдавать лихо закрученные яростью и гневом обвинения, злясь совершенно искренне. А эти губы чтобы оправдывались, но как-то уж очень агрессивно, как будто обвиняя, а не защищаясь. А потом чтобы сказали в качестве очередного аргумента:
- Как же ты сексуальна в бешенстве...
Именно так, не выкрикнули, чтобы сбить её с толку и получить фору, а с интонацией многоточия, как будто и не ей вовсе, а так, себе под нос. А потом поцеловали. Очень долго. И нежно. И всегда целовали только её. Не потому что семья, или обещали,или, не дай бог, привыкли, а потому что хочется. Других не хочется, а её хочется. Всегда хочется и всегд её, а других не хочется. Целовать.